ПРИГОВОРЕННЫЕ
ПРОЛОГ
Он задыхался от вдруг нахлынувшего понимания содеянного. Но было поздно. И стараясь, не смотреть на ее скорченное почти безжизненное тело, он ушел бесшумно и навсегда, забыв высвободить ее запястья.
1
В полумраке прохладной комнаты в кровате, под теплым шерстянным одеялом она лежала на спине и никак не могла подчинить себя своей воле и наконец приподнять потяжелевшие веки и справиться со свинцовой болью в лопатках, шее и ключицах. По болезни она тяжело дышала грудью, глотая воздух сухими губами. Наконец-то она пересилила себя и открыла глаза - с ненавистью к себе и к окружающему миру. В комнату сквозь прорезь веток, листьев, решеток на окнах, тяжелых тюлей и бардовых партьерных занавесей с трудом пробивались первые лучи холодного зимнего солнца. Она, сопротивляясь свету, заслонила себя ладонью от дерзких лучей, но рука беспомощно упала на одеяло, а веки снова опустились. Она приподнялась с кровати, вытирая влажный лоб, откидывая волосы, одевая на себя розовый махровый халат. Она улыбается. Она уже составила распорядок дня. Во-первых, пора вернуть то, что ей не принадлежит. В ладонях она сжимала золотое колечко. Незаслуженное кольцо, незаслуженное предложение. Во-вторых, надо разобраться с неоконченным делом. Она оказалась в своей серой безжизненной квартире - в своей обители. Больше не о чем не думается. Пора ставить точку. Быть может, она уже слишком давно продумала всё до мельчайших деталей. Поэтому не испытывала страха. Вода, торопливо вырывающаяся из крана. Рука дрожит, инстинктивно. Почти прозрачная кожа на запястье слишком нежна. Но ведь дороги назад не существует. Как же хочется наконец-то выспаться! Тяжелеют веки. Журчание воды становится всё более приглушенным, отдаленным. Тело окутанное мягким водянным теплом, сознание, погруженное в сладкий вечный сон.